Интервью с доктором политологических наук, депутатом НС РА Тиграном Торосяном

-«Введение в закон «О международных договорах», по Вашему мнению, на что направлено? Неужели это для того, чтобы армянской стороне была дана возможность отойти от армяно-турецкого процесса?

- И без этого проекта, если власти Армении имели бы желание прекратить или приостановить ход заключения каких-либо протоколов, это было очень просто сделать. В нашем законодательстве нет каких-либо препятствий, более того Венская декларация, которую ратифицировала также Армения, об этой возможности просто указывает. Однако для меня этот проект получил особенное значение.  Он выявил один из основных причин наличия неблагоприятных для Армении пунктов, нашедших место в армяно-турецких протоколах.  У проекта три серьезных недостатка, о коих я отмечал еще в ходе обсуждения первого чтения. С целью выправления одного из них в предложенной статье правительство добавило один пункт, о других двух я отметил также во время обсуждения во втором чтении. Во время заключительного выступления представляющий проект министр отметил, что предложения логичны, однако он не юрист и не может без них менять проект. В то время как предложения были очень просты и не требовали особых знаний. Первое из них относилось к тому случаю, когда проект уже в повестке парламента. Поскольку в проекте на уровне закона упорядочиваются отношения президент-министр иностранных дел Республики и другие подобные отношения, связанные с приостановлением или прекращением хода заключения договора, то предлагал обязательно упорядочить отношения президент Республики - Национальное собрание, когда договор уже в повестке дня Национального собрания. Второе предложение относилось к замене представленного в статье слова «процедуры» на слово «ход». Очевидно, что смысл этих слов однозначно различается. Если прекратишь процедуры, то недействительным будет не подписание данного договора, а вообще прекратятся процедуры заключения договоров, которые являются целостностью необходимых шагов. Не надо специальных знаний, чтобы увидеть, что целью этого предложения  в добавленной статье является применение формулировки «прекращение или приостановление хода заключения договора». Думаю, что эти примеры явственно выявляют, что люди, которые участвовали в разработке протоколов, не имеют необходимых знаний и умений работать с текстом.

- Почему возник этот проект?

- Думаю, в первую очередь должны ответить те, кто представили проект. Если их цель та, что этим самым они, в какой-то мере, подтолкнут Турцию к ратификации протоколов, запугивая, что Армения собирается приостановить или прекратить ратификацию протоколов, то думаю, что это безуспешные усилия. Это крайне слабый фактор, тем более, что сегодня вопрос ратификации или не ратификации зависит от дальнейших развитий отношений Турции и в первую очередь США. Кстати, заявление Клинтона, также и от имени Обамы, что было бы неправильно, чтобы Конгресс в начале марта приняла бы резолюцию, касающуюся Геноцида, поскольку это помешает процессу урегулирования армяно-турецких отношений,  свидетельствует о том, что упорство Турции начало давать некоторые результаты.  

- Тогда что означала эта поспешность? Что означало, принятие в течение 24-х часов во втором чтении этого законопроекта?

- Турция прекрасно знает, что Армения сразу же ратифицирует протоколы, как только парламент Турции ратифицирует, однако не прекратит ход протокола, то есть не отзовет назад подпись, поскольку США это не позволят. Еще в 2009-м году президент республики сказал, что дал поручение, чтобы был разработан подобный проект и сейчас правительство это осуществляет. Под этой законодательной инициативой не стоит искать какой-то смысл или ожидать каких-то последствий.  Что касается 24-часового режима, то, может быть, С.Саргсян желал, чтобы «угроза» получила силу закона до объявленного заседания Конгресса, на котором должен был быть обсужден отмеченный проект резолюции.    

- А какую оценку бы вы дали процессам, которые осуществляются и с турецкой, и с армянской стороны?

- За весь этот период времени никогда не было такого момента, когда не ратификация протоколов была бы более реальной. Ситуация создалась после того, когда Эрдоган через несколько часов после подписания протоколов заявил и в дальнейшем многократно повторил, что протоколы турецкая сторона ратифицирует только лишь после того, как армянские вооруженные силы будут выведены, как он говорит, из прилегающих к Нагорному Карабаху территорий. Думаю, что этим заявлением Эрдоган пытается хотя бы у Азербайджана создать впечатление, что Турция прилагает большие усилия, чтобы мечта Азербайджана, связанная с этим территориями,  исполнилась бы. Наверняка расчеты турецкой стороны не полноценны, хотя и, конечно,  некоторые основания были. В июле 2009-ого года в Л' Аквиле произошли два беспрецедентных события - впервые президенты стран-сопредседателей Минской группы ОБСЕ сделали заявление, связанное с урегулированием, в одно и то же время был опубликован  проект Мадридских принципов. Поскольку эти события были беспрецедентны, турки, наверное, могли подумать, что   подписание хотя бы какого-либо рамочного документа не за горами. Другое обстоятельство то, что поскольку первый пункт проекта Мадридских принципов имел именно подобную формулировку, что из этих территорий армянские силы должны быть выведены, и они должны быть сданы в подчинение Азербайджана, Эрдоган очевидно думал, что до конца года будет какой-то  подобный документ, и если прозвучат жесткие заявления со стороны Турции и ратификация протоколов будет обусловлена этим, не только выиграют те результаты, которые будут от ратификации протоколов, но и также будут дополнительные положительные развития в отношениях с Азербайджаном, показывая Баку, что ценою их усилий этот документ был подписан.    Но жизнь показала, что подписание какого-либо документа, связанного с проблемой Нагорного Карабаха, хотя бы в видимом будущем нереально.  Для выхода из этой ситуации Эрдоган в декабре прошлого года попытался каким-то образом найти решение в Вашингтоне, затем в январе - в Москве. Однако и американская, и российская стороны ясно заявили, что решение проблемы в Нагорном Карабахе и урегулирование армяно-турецких отношений они не видят в одном пакете. В Армении сразу же попытались причислить это к тому, что сверхдержавы защищают позицию Армении, что, конечно, является примитивным подходом. Просто США и Россия защищают свои интересы, как и это было и будет всегда в дальнейшем. Очевидно, что на Южном Кавказе и даже в широком смысле в регионе эти сверхдержавы, имеющие серьезные притязания, не должны были уступить турецкой стороне один серьезнейший рычаг давления на Азербайджан.  Следовательно, Турции ясно дали знать, что она должна ограничиться ратификацией армяно-турецких протоколов и пользами, получаемыми от этого.  Но с другой стороны, уже несколько месяцев, как Эрдоган делает и продолжает делать заявления, и в этом смысле, думаю, для него создалась довольно-таки неприятная ситуация. Она немного  смягчилась решением Конституционного суда, которое дает серьезную основу турецкой стороне, чтобы они настаивали на том, что это решение ограничивает применение протоколов по тому объему, по которому они были подписаны. Как уже было объявлено, турецкая сторона пробует посредством международных экспертов подготовить документ, который обоснует этот подход. В дальнейшем, естественно, они попытаются на основе этих документов искать какие-то решения. Вот эта реальность. Есть еще одно обстоятельство. Может быть, с первого взгляда оно может показаться не очень вероятным, но, думаю, что аресты последнего периода в Турции в какой-то мере преследуют цель использоваться в этом процессе.  Наверное, Эрдоган пытается показать США, что если давления усилятся, то есть два опасности - для Турции возникнут внутренние проблемы, как с точки зрения общественного мнения, так и с точки зрения невидимой партии военных. Следовательно, США должны избрать, с кем хотят иметь дело в Турции. Если с партией Эрдогана, что более вероятно,  то Вашингтон должен пока в некоторой степени ослабить давление. Этим путем пытаются выиграть время, надеясь, что, тем не менее, однажды хотя бы в ближайшее время будет подписан какой-либо документ, связанный с карабахской проблемой, после этого могут спокойно подписать протоколы. Шаги турецкой стороны построены на этой идеологии и последнее заявление Клинтон как будто свидетельствует о том, что некоторые плоды эта логика дает.  К сожалению, в сегодняшней ситуации, сложившейся из-за ряда грубых ошибок, от Армении ничего не зависит.  

- Приближается 24 апреля, и как вы замечаете, и это показывают последние события, об открытии границы нет слова. Однако до этого некоторые политологи, аналитики, а также многочисленные депутаты утверждали, что в конце предыдущего года граница будет открытой, или это произойдет до 24 апреля. Что это означало - политическая недальновидность, или попытка обмануть общество, чего не получилось?

- Вообще, очень серьезно говорить о мнениях аналитиков и политологов в Армении будет пустым занятием, поскольку таковых в Армении очень мало. Конечно, есть люди, которые просто привыкли часами говорить, перемещаясь с клуба в клуб и с телеэкранов в телеэкран, они себя считают аналитиками и политологами, не имея для этого соответствующего образования, тем более подобного опыта работы, поскольку аналитик и политолог, в первую очередь, не говорят, а публикуют результаты своих работ, в том числе и в специализированных изданиях.  Что касается 24 апреля, то я хочу напомнить, что год назад вновь 24 апреля были те же ожидания. На мой взгляд, всё это просто становится некрасивым явлением. Более чем уверен, что армяне не должны быть участниками этого «процесса», потому что очевидно, что для США вопрос геноцида просто является маленьким рычагом для решения политических вопросов в отношениях с Турцией. Более чем уверен, что участие во всем этом армян уже аморально, и оскорбительно в отношении памяти жертв Геноцида, поскольку подобные «ожидания» и «обсуждения» становятся составной частью американо-турецкой торговли.  Даже в Турции давно поняли, что важность  «открытия границы», а точнее разблокировании Армении была ложной идеей с целью формулировки хотя бы одной кажущейся выгоды во всем этом процессе для Армении. Что касается урегулирования армяно-турецких отношений, то реальное решение можно найти лишь в одном случае, когда проблемы правильно оформлены. Вопрос, в конце концов, упорядочится, но не в результате этого процесса, а когда турки действительно поймут, что для этого есть очень легкий путь - это признание Геноцида. Если реальные проблемы будут честно поставлены на стол переговоров, и не будет сделана попытка найти для них реальные решения, то ничего не поменяется, если даже будет кажущийся «прогресс», поскольку после этого ни турки не позабудут о Геноциде, ни армяне, и останется взаимное отношение.  

Беседу вела Сюзи Мелконян