Интервью члена инициативной группы партии «Единение» Андраника Теваняна сайту «Top-news.am»

-К каким последствиям может привести четырехдневная война?

-Уже привела. Прежде всего, она раскрыла всем глаза.

Если до апреля немалая часть нашего народа считала, что Арцах где-то далеко, а война может идти лишь в Сирии, то сейчас люди поняли, что всё могло кончиться намного хуже, если бы враг решил провести не разведку боем и зафиксировать для себя неожиданные успехи на северо-восточном и юго-восточном участках Карабаха, а перешел в крупномасштабное наступление. Об этом нужно говорить вслух, а не занимать позу страуса и скрывать реальность за гулом псевдопатриотических тостов.

Самым опасным после четырех дней напряженных боев является то, что у общества возникло сомнение в отношении практически единственно легитимной структуры нашего государства (обусловленной ее блестящими победами 1994 года) – армии. Это очень опасно. Наша армия – главный гарант безопасности Армении и Арцаха. Упование на внешние силы и бездействие внутри страны – грубейшая ошибка.

-Сайт «7or.am», главным редактором которого Вы являетесь, опубликовал письмо бывшего командующего Армией обороны НКР Самвела Бабаяна Сержу Саргсяну. В нем он предупреждал об ожидающейся войне и представлял на этот счет свои предложения. Почему, по-вашему, Саргсян не отреагировал на данное письмо и не пошел на соответствующие шаги в вопросе армии, чтобы мы не остались с оружием 80-х гг. и смогли предупредить войну, а если бы она всё же случилась – не понесли столько потерь?

-Стратегической ошибкой Саргсяна является то, что в вопросе обеспечения нашей безопасности он положился на третью силу. Это означает отход от идей движения 88-го. Упование на внешние силы и было причиной того, что он не ответил на письмо Самвела Бабаяна. По большому счету, он оставил без ответа армянский народ, так как Бабаян обращался к нему с письмом не личного характера, а с вопросом общегосударственного значения. А это уже становится проблемой всего нашего общества.

Причиной того, что вопрос модернизации и уровень вооружений нашей армии были оставлены на уровне восьмидесятых, является также мышление Саргсяна. Четырехдневная война и понесенные потери – цена, которую за это заплатил армянский народ. Я принимал активное участие в политических процессах и представлял с моими единомышленниками альтернативу данному мышлению.

Кстати, пользуясь случаем, скажу, что, по понятным причинам, я уже не смогу успевать исполнять функцию главного редактора «7or». Ее будет выполнять другой член нашей журналистской команды. Несомненно, сайт сохранит ту идеологическую направленность, которой мы придерживались со дня основания. Стратегическая линия «7or» не подвергнется изменениям – коды будут прежними. Другой вопрос, что могут произойти некоторые изменения в стиле.

-О внутриполитических вопросах мы еще поговорим. Может ли повлиять четырехдневная война на процесс урегулирования Карабахского конфликта?

-Так или иначе, но уже повлияла, оставив свой отпечаток на переговорном процессе. Всё зависит от того, какие выводы будут сделаны и с какими темпами Армения успеет измениться. К сожалению, судя по поведению властей, положительных оценок дать не могу.

Что касается дипломатической сферы, то нужно констатировать, что «футбольная» дипломатия завершилась казанским процессом, а сейчас сложилась тупиковая ситуация. Официальный Ереван периодически демонстрирует, что «инициативная политика» – это не что иное, как переход из одной крайности в другую. В 2008 году было заявлено, что к власти пришла так называемая «Партия мира», а сейчас они произносят «военно-патриотические» речи и позиционируют представителями «Партии войны». Последним пристанищем стала «угроза» признания независимости НКР. Действительность в том, что власть не имеет четких представлений, стратегии, мировоззрения, принципов и идеологии. Ожидать от политики «Курса дня» позитивных результатов как минимум наивно.

-Кстати, какова Ваша позиция в вопросе признания независимости НКР?

-Международный опыт показывает, что за подобными военными столкновениями сразу же следует признание со стороны не вмешавшегося напрямую в войну, но фактически ведшего военные действия участника. Армения этот момент упустила в 1994 году.

Что касается признания независимости НКР, то оно преимущественно выполняет пропагандистскую и, в какой-то мере, шантажную функцию. Не хотелось бы оценивать, насколько это сработает.

Независимость НКР в первую очередь должен признать Азербайджан, а уже затем – международное сообщество и, естественно, Армения. А это возможно лишь с изменением баланса сил и посредством принуждения к миру. Если Азербайджан нападет и, не дай Бог, мы потеряем территории, то сколько будет стоить признание в Ереване независимости НКР? Повторюсь, что нужно усиливаться и принуждать Азербайджан признать НКР, как это уже было в годы войны, и он с просьбой о заключении перемирия официально обращался к руководителю Армии обороны НКР Самвелу Бабаяну.

-Серж Саргсян вроде бы отказывается от переговоров.

-Сейчас хотят якобы показаться жесткими, но жесткость в переговорах и на поле сражения предполагает развивающуюся в тылу экономику, современную армию, неопустошенное политическое поле и неразрозненное общество. Всего этого нет, и создать это нужно посредством широкой консолидации здоровой части системы госуправления, политических сил и всех слоев общества. На данный момент единственным ожиданием от верхушки действующей власти является то, чтобы она хотя бы научилась на собственных ошибках и воздержалась от допущения новых, не мешала армии своими внутренними кознями и не наносила удары в спину, не становилась причиной новых разрушений, пока нашему обществу не удалось найти в преддверии выборов 2017 года альтернативный путь и добиться позитивных изменений под новым политическим руководством.

-Каким партия «Единение» видит своё участие в политических процессах и какую заявку она подает?

-Как сказано в заявлении инициативной группы партии, мы подаем заявку на становление основной политической силой. Сегодня размыто как властное, так и оппозиционное поле. Всё стало весьма относительным. Носители государственного мышления есть как во власти, так и на оппозиционном поле. Мы не хотим входить в поле псевдоразделений. «Единение» – оппозиционная сила, ставящая задачу становления альтернативным политическим полюсом и достижения власти.

-Много говорится о том, что партией в реальности руководит Роберт Кочарян.

-А кем говорится? Тем, кто считался самым кочаряновским в период его президентства, или тем, кто направляет один за другим «месседжи» о готовности оставить разногласия, подготовить ряды партии и встать под знаменем Кочаряна, лишь бы собравшимся в Цаплваре хоть немного отпало.

-Тем не менее…

-Никакого отношения к созданию партии Роберт Кочарян не имеет. Он всегда был надпартийным деятелем, таковым остается и сейчас. Это вопрос человеческих типа и натуры. По части Кочаряна и нашей партии Вардан Осканян дал довольно четкие формулировки, которые нужно принять за основу.

-Но, всё же, имя Кочаряна намеренно или как-то иначе будет связываться с партией «Единение». По-вашему, это окажет позитивное или негативное влияние?

-Не хотелось бы входить в весьма относительное поле позитивного и негативного. Я представлю свою оценку исходя из итогов встреч в более чем 50 городах и селах, из общения с простыми людьми, а также проведенных на профессиональном уровне исследований.

Есть люди, которым хотелось бы, чтобы Кочарян не был связан с данной партией (их число ограничивается 5-ю процентами). Есть также огромное число людей, желающих непременной связи Кочаряна с партией «Единение». Есть и те, кто не хочет персонифицировать ту или иную политическую силу, выходит за рамки стереотипов, не живет мифами, не оторван от жизни, и, по мне, эти люди – самые рациональные.

-Если Кочарян решит войти в активную политическую жизнь, какова будет Ваша позиция?

-Прежде, скажу, что мы открыты для сотрудничества со всеми силами. Уже само по себе понятно, что Серж Саргсян в их число не входит.

Когда Кочарян определит формат своего участия в политических процессах, тогда и можно будет более предметно говорить на эту тему. Если же некоторые не могут выйти за пределы «трех президентов» и обязательно хотят видеть расстановку политического поля в рамках данной схемы, то должен сказать, что если бы Кочарян был вовлечен по части партии «Единение», то мы это не то чтобы не скрывали, а даже наоборот, и вот почему.

Наряду со всеми своими недостатками, Кочарян был самым эффективным из трех президентов. Получив тяжелое наследие как во внутри-, так и во внешнеполитических вопросах, он сумел их трансформировать. Кочарян и Осканян смогли открутить назад поэтапный вариант решения проблемы Арцаха, который с 2008 года вновь оказался на переговорном столе в результате отказа от политики комплементарности. Конечно, Мадридские принципы не самый лучший в нашем представлении вариант, но они позитивно отличаются от поэтапного, поскольку в них содержится пункт о закреплении права НКР на самоопределение. После Кочаряна на самоопределении должен был быть сделать еще больший акцент, и наше государство должно было работать в данном направлении, но, к сожалению, армянская сторона вернулась назад, к 1998 году, поставив в основе решения конфликта вопрос территориальных уступок и привлечение миротворцев и оставив неопределенным статус НКР, что неприемлемо.

Одним из самых важных достижений кочаряновского периода был мир. Нефтедоллары у Азербайджана были и тогда, но в результате проводимой внутренней политики и комплементарного внешнеполитического курса удавалось поддерживать статус-кво. Сейчас статус-кво изменился не в нашу пользу.

Кочарян получил слабую экономику и достигавший нескольких сот миллионов долларов бюджет. Ожидалось, что из-за ограниченности финансовых объемов добиться в экономике существенных изменений не удастся. Однако практика показала, что существенные изменения возможны, а бюджет вырос в десять раз. В 2008 году Серж Саргсян получил от Кочаряна бюджет с профицитом в почти 300 млн долларов и динамично развивающиеся малый и средний бизнес. А также связанные с определенной ограниченностью экономических свобод проблемы и трудности политического характера. Но вместо того чтобы развить позитивные приобретения и устранить недостатки, все достижения были сведены на нет, страна оказалась под кредитным бременем, негативные явления усугубились, а зафиксированная после 2005 года, хоть и небольшая, но иммиграция в 2009 году сменилась достигшей огромных масштабов эмиграцией.

Если последующие после президентского периода Кочаряна два-три года критика в его адрес была, так сказать, в моде, и часть людей попадала в ловушку направлявшейся пропаганды, то время расставило все по своим местам.

Люди видят, сравнивают и делают выводы, кто из трех президентов выгодно отличается. Мы констатируем это не только из опыта общения с различными слоями общества, но также на основе соответствующих исследований. Учитывая это, если бы Кочарян имел отношение к созданию партии, то зачем нам это нужно было скрывать? Тем более что связь второго президента с партией могла бы принести рейтинговые дивиденды. Так что, на этот счет у нас нет комплексов. Да и скрывать нам тоже нечего. Мы даем свои оценки, и движемся дальше. Есть команда, есть программы и есть то, над чем предстоит работать. Остальное – сиюминутные разговоры. Хозяев могут искать лишь рабы.

-Какой Вы видите технологию достижения политических изменений?

-У нас собраны самостоятельные и самодостаточные люди, обладающие амбициями, волей и решимостью для достижения изменений в стране. Партия будет тем звеном, которое позволит совместить усилия партийных и беспартийных людей и добиться победы. Единственный залог достижения успеха мы видим в ежедневном кропотливом труде. Мы отвергаем пессимизм и пораженчество. Мы верим в возможность построения справедливой и сильной Армении. Участвуй, чтобы не проиграть!