Еще в конце марта, когда статья «Чужие игры» находилась в печати, можно было отметить, что взгляды Левона Тер-Петросяна и сегодняшней власти на проблему урегулирования Карабахской проблемы не сильно расходятся. Сегодня уже совершенно ясно, что их взгляды и на армяно - турецкие отношения тоже почти не отличаются.

Если бы Левон Тер-Петросян озвучил, что на данный момент он выступает за открытие границы, то мы, однозначно, были бы против этого. Но, к счастью, он этого не сделал.

Если публикации в турецких газетах близки к реальности, то это можно охарактеризовать как капитуляцию Армении перед Турцией.

Так называемую «дорожную карту» я назвала «картой бездорожья». Должна заметить, что название соглашения, хотя бы официальное, содержание и комментарии просто не соответствуют друг другу.

Сегодня Серж Саргсян выступает с инициативой реализации той программы Левона Тер-Петросяна, которую последний предлагал еще в начале 90-х, когда в декларации независимости РА он высказывался против признания геноцида.

Если подобное заявление в канун 24-го апреля является просто случайностью, то это свидетельствует о том, что наша власть равнодушна к нашим всеобщим чувствам. И это непонятно. Но если это было сделано намеренно, по чьему-то предложению или настоянию, с надеждой что-то получить взамен, то это означает, что мы превратили проблему признания Геноцида в предмет торга. И это уже не непонятно, а неприемлемо.

Так же, как Армения поднимает вопрос геноцида, так и в Турции говорится о том, что инициатива принадлежит армянам и они начали погромы. Здесь есть другой тонкий момент. Постоянно подчеркивается, что в Турции работают 70 тыс. граждан Армении. Армения представляется как бедная и ничего не имеющая страна с низким уровнем жизни.

Честно говоря, у меня тревожные предчувствия. Такие же чувства были, когда мы теряли Геташен. Но тогда мы знали, за что мы боремся, за что наши ребята сражаются, почему мы живем в темноте и во мраке. Сегодня, несмотря на то, что у нас круглосуточно есть свет, столько мрака вокруг нас, чего никогда, хотя бы для меня, не было.

Честно говоря, я не знаю, что для власти означает «национальный интерес». То, что называется национальным интересом, разными слоями общества и политическими силами трактуются по-разному.

Серж Саргсян является президентом страны. И он осуществляет политику, которую злонамеренными интерпретациями пытаются уподобить подходам Левона Тер-Петросяна.

Фактически, кризис отвлек администрацию Буша от Карабахской проблемы, так как уже стало понятным, что в эти месяцы более важной является проблема преодоления кризиса, а не разрешение Карабахского вопроса.

Мы, несмотря на все трудности, были обществом свободных людей. Потом мы начали переставать осознавать это и постепенно отказываться от этих свобод... Мы сами прекрасно знает, когда это началось. Если это касается конкретно выборов, то, конечно, это началось с 1995-го года. Потому что в 95-ом в первый раз имело место то, чего не должно было случиться.

«На мой взгляд, вероятность столкновений и напряженности велика, так как и те «социологические опросы», и та деятельность отдельных изданий, которые поляризуют общество, диктуются какой-то одной стороной. Обществу сообщаются искусственные заряды, внедряется идея добра и зла, и все это направлено на то, чтобы разделить общество».

Я никому не отдам свой канал. Я его ни у кого не брал, не наследовал, я с нуля создал телекомпанию. Нужно перейти на цифровой формат - я это сделаю. У меня есть и деньги, и все остальное. Никто не может мне помешать. Сегодня у некоторых есть желание монополизировать и эту сферу - купить за деньги все телекомпании. Пусть хорошо знают - я не продаю и не продаюсь.

-Вряд ли я что-либо сделал по-другому. Те ценности, которые важны для нас, не принимаются Россией. Неужели я должен был идти взаимные уступки? Если бы я так поступил, то мы, подобно Казахстану, потеряли бы наши демократические ценности, или были бы бедны как Армения, чья экономика полностью зависит от России.

Я сожалею, что среди наших союзников нашлись люди, которые поддались искушению приклеивать ярлыки. Думаю, придет время, и они попросят прощения за свое поведение. В любом случае, на решение «Наследия» это никак не могло повлиять.

«Заявление Гюля о том, что без урегулирования карабахского конфликта вряд ли стороны могут прийти к общему знаменателю, означает, что Нагорно-карабахская проблема все же стоит на повестке переговорного процесса»